Мифы народов мира

www.mythology.ru: сайт Дениса Морозова

Одиссея. Песнь третья.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

 

            Гелиос с моря прекрасного встал и явился на медном

            Своде небес, чтоб сиять для бессмертных богов и для смертных,

            Року подвластных людей, на земле плодоносной живущих.

            Тою порою достигнул корабль до Нелеева града

[5]     Пышного, Пилоса. В жертву народ приносил там на бреге

            Черных быков Посейдону, лазурнокудрявому богу;

            Было там девять скамей; на скамьях, по пяти сот на каждой,

            Люди сидели, и девять быков перед каждою было.

            Сладкой отведав утробы, уже сожигали пред богом

[10]    Бедра в то время, как в пристань вошли мореходцы. Убравши

            Снасти и якорем шаткий корабль утвердивши, на землю

            Вышли они; Телемах, за Афиною следуя, также

            Вышел. К нему обратяся, богиня Афина сказала:

            "Сын Одиссеев, теперь уж застенчивым быть ты не должен;

[15]    Ибо затем мы и в море пустились, чтоб сведать, в какую

            Землю отец твой судьбиною брошен и что претерпел он.

            Смело приблизься к коней обуздателю Нестору; знать нам

            Должно, какие в душе у него заключаются мысли.

            Смело его попроси, чтоб тебе объявил он всю правду;

[20]    Лжи он, конечно, не скажет, умом одаренный великим".-

            "Но, - отвечал рассудительный сын Одиссеев богине, -

            Как подойти мне? Какое скажу я приветствие, Ментор?

            Мало еще в разговорах разумных с людьми я искусен;

            Также не знаю, прилично ли младшим расспрашивать старших?"

[25]    Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала:

            "Многое сам, Телемах, ты своим угадаешь рассудком;

            Многое демон откроет тебе благосклонный; не против

            Воли ж бессмертных, я думаю, был ты рожден и воспитан".

            Кончив, богиня Афина пошла впереди Телемаха

[30]    Быстрым шагом; за нею пошел Телемах; и поспешно

            К месту подходят они, где пилейцы, собравшись, сидели;

            Там с сыновьями и Нестор сидел; их друзья, учреждая

            Пир, суетились, вздевали на вертелы, жарили мясо.

            Все, иноземцев увидя, пошли к ним навстречу и, руки

[35]    Им подавая, просили их сесть дружелюбно с народом.

            Первый, их встретивший, Несторов сын, Писистрат благородный,

            Ласково за руки взявши обоих, на бреге песчаном

            Место на мягких разостланных кожах занять пригласил их

            Между отцом престарелым и братом младым Фрасимедом.

[40]    Сладкой утробы отведать им дав, он вином благовонным

            Кубок наполнил, вина отхлебнул и сказал светлоокой

            Дочери Зевса эгидодержавца Палладе Афине:

            "Странник, ты должен призвать Посейдона владыку: вы ныне

            Прибыли к нам на великий праздник его; совершивши

[45]    Здесь, как обычай велит, перед ним возлиянье с молитвой,

            Ты и товарищу кубок с напитком божественно-чистым

            Дай, он, я думаю, молится также богам, поелику

            Все мы, люди, имеем в богах благодетельных нужду.

            Он же моложе тебя и, конечно, ровесник со мною;

[50]    Вот почему я и кубок тебе наперед предлагаю".

            Кончив, он передал кубок с вином благовонным Афине.

            Был ей приятен поступок разумного юноши, первой

            Ей предложившего кубок с вином благовонным; и стала

            Голосом громким она призывать Посейдона владыку:

[55]    "Царь Посейдон земледержец, молюся тебе, не отвергни

            Нас, уповающих здесь, что желания наши исполнишь.

            Нестору славу с его сыновьями, во-первых, даруй ты;

            После богатую милость яви и другим, благосклонно

            Здесь от пилийцев великую ныне приняв гекатомбу;

[60]    Дай нам потом, Телемаху и мне, возвратиться, окончив

            Все, для чего мы приплыли сюда в корабле крутобоком".

            Так помолясь, совершила сама возлиянье богиня;

            После двуярусный кубок она подала Телемаху;

            В свой помолился черед и возлюбленный сын Одиссеев.

[65]    Те же, изжарив и с вертелов снявши хребтовое мясо,

            Роздали части и начали пир многославный; когда же

            Был удовольствован голод их сладким питьем и едою,

            Речь обратил к посетителям Нестор, герой геренейский:

            "Странники, мне уж теперь неприлично не будет спросить вас,

[70]    Кто вы, понеже уж пищею вы насладились довольно.

            Кто ж вы, скажите? Откуда к нам прибыли влажной дорогой;

            Дело ль какое у вас? Иль без дела скитаетесь всюду,

            Взад и вперед по морям, как добычники вольные, мчася,

            Жизнью играя своей и беды приключая народам?"

[75]    С духом собравшись, на то рассудительный сын Одиссеев

            Так, отвечая, сказал (и Афина ему ободрила

            Сердце, чтоб Нестора мог он спросить об отце отдаленном,

            Также чтоб в людях о нем утвердилася добрая слава):

            "Сын Нелеев, о Нестор, великая слава ахеян,

[80]    Знать ты желаешь, откуда и кто мы; всю правду скажу я:

            Мы из Итаки, под склоном лесистым Нейона лежащей;

            Прибыли ж к вам не за общим народным, за собственным делом;

            Странствую я, чтоб, молву об отце вопрошая, проведать,

            Где Одиссей благородный, в бедах постоянный, с которым

[85]    Ратуя вместе, вы град Илион, говорят, сокрушили.

            Прочие ж, сколько их ни было, против троян воевавших,

            Бедственно, слышали мы, в стороне отдаленной погибли

            Все; а его и погибель от нас неприступно Кронион

            Скрыл; где нашел он конец свой, не знает никто: на земле ли

[90]    Твердой он пал, пересиленный злыми врагами, в зыбях ли

            Моря погиб, поглощенный холодной волной Амфитриты.

            Я же колена твои обнимаю, чтоб ты благосклонно

            Участь отца моего мне открыл, объявив, что своими

            Видел глазами иль что от какого услышал случайно

[95]    Странника. Матерью был он рожден на беды и на горе.

            Ты же, меня не щадя и из жалости слов не смягчая,

            Все расскажи мне подробно, чему ты был сам очевидец.

            Если же чем для тебя мой отец, Одиссей благородный,

            Словом ли, делом ли, мог быть полезен в те дни, как с тобою

[100]   В Трое он был, где столь много вы бед претерпели, ахейцы,

            Вспомни об этом теперь и поистине все расскажи мне".

            Так Телемаху ответствовал Нестор, герой геренейский:

            "Сын мой, как сильно напомнил ты мне о напастях, в земле той

            Встреченных нами, ахейцами, твердыми в опыте строгом,

[105]   Частью, когда в кораблях, предводимые бодрым Пелидом,

            Мы за добычей по темно-туманному морю гонялись,

            Частью, когда пред крепким Приамовым градом с врагами

            Яростно бились. Из наших в то время все лучшие пали:

            Лег там Аякс бедоносный, там лег Ахиллес и советов

[110]   Мудростью равный бессмертным Патрокл, и лежит там мой милый

            Сын Антилох, беспорочный, отважный и столько же дивный

            Легкостью бега, сколь был он бесстрашный боец. И немало

            Разных других испытали мы бедствий великих, о них же

            Может ли все рассказать хоть один из людей земнородных?

[115]   Если б и целые пять лет и шесть лет ты мог беспрестанно

            Вести сбирать о бедах, приключившихся бодрым ахейцам,

            Ты бы, всего не узнав, недоволен домой возвратился.

            Девять трудилися лет мы, чтоб их погубить, вымышляя

            Многие хитрости, - кончить насилу решился Кронион.

[120]   В умных советах никто там не мог наряду быть поставлен

            С ним: далеко опереживал всех изобретеньем многих

            Хитростей царь Одиссей, благородный родитель твой, если

            Подлинно сын ты его. С изумленьем смотрю на тебя я;

            С ним и речами ты сходен; но кто бы подумал, чтоб было

[125]   Юноше можно так много с ним сходствовать умною речью?

            Я ж постоянно, покуда войну мы вели, на совете ль,

            В сонме ль народном, всегда заодно говорил с Одиссеем;

            В мненьях согласные, вместе всегда мы, обдумавши строго,

            То лишь одно избирали, что было ахейцам полезней.

[130]   Но когда, ниспровергнувши город Приама великий,

            Мы к кораблям возвратилися, бог разлучил нас: Кронион

            Бедственный путь по морям приготовить замыслил ахейцам.

            Был не у каждого светел рассудок, не все справедливы

            Были они - потому и постигнула злая судьбина

[135]   Многих, разгневавших дочь светлоокую страшного бога.

            Сильную распрю богиня Афина зажгла меж Атридов:

            Оба, созвать вознамерясь людей на совет, безрассудно

            Собрали их не в обычное время, когда уж садилось

            Солнце; ахейцы сошлися, вином охмеленные; те же

[140]   Стали один за другим объяснять им причину собранья:

            Требовал царь Менелай, чтоб аргивские мужи в обратный

            Путь по широкому моря хребту устремились немедля;

            То Агамемнон отвергнул: ахейцев еще удержать он

            Мыслил затем, чтоб они, совершив гекатомбу святую,

[145]   Гнев примирили ужасной богини... младенец! Еще он,

            Видно, не знал, что уж быть не могло примирения с нею:

            Вечные боги не скоро в своих изменяются мыслях.

            Так, обращая друг к другу обидные речи, там оба

            Брата стояли; собрание светлообутых ахеян

[150]   Воплем наполнилось яростным, на два разрознившись мненья.

            Всю ту мы ночь провели в неприязненных друг против друга

            Мыслях: уж нам, беззаконным, готовил Зевес наказанье.

            Утром одни на прекрасное море опять кораблями

            (Взяв и добычу и дев, глубоко опоясанных) вышли.

[155]   Но половина другая ахеян осталась на бреге

            Вместе с царем Агамемноном, пастырем многих народов.

            Дали мы ход кораблям, и они по волнам побежали

            Быстро: под ними углаживал бог многоводное море.

            Скоро пришед в Тенедос, принесли мы там жертву бессмертным,

[160]   Дать нам отчизну моля их, но Дий непреклонный еще нам

            Медлил дозволить возврат: он вторичной враждой возмутил нас.

            Часть за царем Одиссеем, подателем мудрых советов,

            В многовесельных пустясь кораблях, устремилась в обратный

            Путь, чтоб Атриду царю Агамемнону вновь покориться.

[165]   Я же поспешно со всеми подвластными мне кораблями

            Поплыл вперед, угадав, что готовил нам бедствие демон;

            Поплыл со всеми своими и сын бедоносный Тидея;

            Позже отправился в путь Менелай златовласый: в Лесбосе

            Нас он нагнал, нерешимых, какую избрать нам дорогу:

[170]   Выше ль скалами обильного Хиоса путь свой на Псиру

            Править, ее оставляя по левую руку, иль ниже

            Хиоса мимо открытого воющим ветрам Миманта?

            Дия молили мы знаменье дать нам; и, знаменье давши,

            Он повелел, чтоб, разрезавши море по самой средине,

[175]   Шли мы к Евбее для скорого близкой беды избежанья;

            Ветер попутный, свистя, зашумел, и, рыбообильный

            Путь совершая легко, корабли до Гереста достигли

            К ночи; от многих быков возложили мы тучные бедра

            Там на алтарь Посейдонов, измерив великое море.

[180]   День совершился четвертый, когда, добежав до Аргоса,

            Все корабли Диомеда, коней обуздателя, стали

            В пристани. Прямо тем временем в Пилос я плыл, и ни разу

            Ветер попутный, вначале нам посланный Дием, не стихнул.

            Так возвратился я, сын мой, без всяких вестей; и доныне

[185]   Сведать еще я не мог, кто погиб из ахеян, кто спасся.

            Что ж от других мы узнали, живя под домашнею кровлей,

            То вам, как следует, я расскажу, ничего не скрывая.

            Слышали мы, что с младым Ахиллеса великого сыном

            Все мирмидоны его, копьеносцы домой возвратились;

[190]   Жив, говорят, Филоктет, сын Пеанов возлюбленный; здраво

            Идоменей (никого из сопутников, с ним избежавших

            Вместе войны, не утративши на море) Крита достигнул;

            К вам же, конечно, и в дальнюю землю дошел об Атриде

            Слух, как домой возвратился он, как умерщвлен был Эгистом,

[195]   Как и Эгист, наконец, по заслуге приял воздаянье.

            Счастье, когда у погибшего мужа останется бодрый

            Сын, чтоб отмстить, как Орест, поразивший Эгиста, которым

            Был умерщвлен злоковарно его многославный родитель!

            Так и тебе, мой возлюбленный друг, столь прекрасно созревший,

[200]   Должно быть твердым, чтоб имя твое и потомки хвалили".

            Выслушав Нестора, так отвечал Телемах благородный:

            "Сын Нелеев, о Нестор, великая слава ахеян,

            Правда, отмстил он, и страшно отмстил, и ему от народов

            Честь повсеместная будет и будет хвала от потомства.

[205]   О, когда б и меня одарили такою же силой

            Боги, чтоб так же и я мог отмстить женихам, наносящим

            Столько обид мне, коварно погибель мою замышляя!

            Но благодати великой такой ниспослать не хотели

            Боги ни мне, ни отцу - и удел мой отныне терпенье".

[210]   Так Телемаху ответствовал Нестор, герой геренейский:

            "Сам ты, мой милый, о том мне своими словами напомнил;

            Слышали мы, что, твою благородную мать притесняя,

            В доме твоем женихи беззаконного делают много.

            Знать бы желал я: ты сам ли то волею сносишь? Народ ли

[215]   Вашей земли ненавидит тебя, по внушению бога?

            Мы же не ведаем; может случиться легко, что и сам он

            Их, возвратяся, погубит, один ли, созвав ли ахеян...

            О, когда б возлюбить светлоокая дева Паллада

            Так же могла и тебя, как она Одиссея любила

[220]   В крае троянском, где много мы бед претерпели, ахейцы!

            Нет, никогда не бывали столь боги в любви откровенны,

            Сколь откровенна была с Одиссеем Паллада Афина!

            Если бы ею с такою ж любовью и ты был присвоен,

            Самая память о браке во многих из них бы пропала".

[225]   Нестору так отвечал рассудительный сын Одиссеев:

            "Старец, несбыточно, думаю, слово твое; о великом

            Ты говоришь, и ужасно мне слушать тебя; не случится

            То никогда ни по просьбе моей, ни по воле бессмертных".

            Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала:

[230]   "Странное слово из уст у тебя, Телемах, излетело;

            Богу легко защитить нас и издали, если захочет;

            Я ж согласился б скорее и бедствия встретить, чтоб только

            Сладостный день возвращенья увидеть, чем, бедствий избегнув,

            В дом возвратиться, чтоб пасть пред своим очагом, как великий

[235]   Пал Агамемнон предательством хитрой жены и Эгиста.

            Но и богам невозможно от общего смертного часа

            Милого им человека избавить, когда он уж предан

            В руки навек усыпляющей смерти судьбиною будет".

            Так отвечал рассудительный сын Одиссеев богине:

[240]   "Ментор, не станем о том говорить мы, хотя и крушит нам

            Сердце оно; уж его возвращения мы не увидим:

            Черную участь и смерть для него приготовили боги.

            Я же теперь, о ином вопрошая, хочу обратиться

            К Нестору - правдой и мудростью всех он людей превосходит;

[245]   Был, говорят, он царем, повелителем трех поколений,

            Образом светлым своим он бессмертному богу подобен -

            Сын Нелеев, скажи, ничего от меня не скрывая,

            Как умерщвлен был Атрид Агамемнон пространнодержавный?

            Где Менелай находился? Какое губящее средство

[250]   Хитрый Эгист изобрел, чтоб удобнее сладить с сильнейшим?

            Иль, не достигнув Аргоса, еще меж чужими людьми он

            Был и врага своего тем отважил на злое убийство?" -

            "Друг, - Телемаху ответствовал Нестор, герой геренейский, -

            Все расскажу откровенно, чтоб мог ты всю истину ведать;

[255]   Подлинно так все случилось, как думаешь сам ты; но если б

            В братнем жилище Эгиста живого застал, возвращаясь

            В дом свой из брани троянской, Атрид Менелай златовласый,

            Трупа его бы тогда не покрыла земля гробовая,

            Хищные птицы и псы бы его растерзали, без чести

[260]   В поле далеко за градом Аргосом лежащего, жены

            Наши его б не оплакали - страшное дело свершил он.

            Тою порою, как билися мы на полях илионских,

            Он в безопасном углу многоконного града Аргоса

            Сердце жены Агамемнона лестью опутывал хитрой.

[265]   Прежде самой Клитемнестре божественной было противно

            Дело постыдное - мыслей порочных она не имела;

            Был же при ней песнопевец, которому царь Агамемнон,

            В Трою готовяся плыть, наблюдать повелел за супругой;

            Но, как скоро судьбина ее предала преступленью,

[270]   Тот песнопевец был сослан Эгистом на остров бесплодный,

            Где и оставлен: и хищные птицы его растерзали.

            Он же ее, одного с ним желавшую, в дом пригласил свой;

            Множество бедр на святых алтарях он сожег пред богами,

            Множеством вкладов, и златом и тканями, храмы украсил,

[275]   Дерзкое дело такое с нежданным окончив успехом.

            Мы же, покинувши землю троянскую, поплыли вместе,

            Я и Атрид Менелай, сопряженные дружбою тесной.

            Были уж мы пред священным Сунионом, мысом Аттийским;

            Вдруг Менелаева кормщика Феб Аполлон невидимо

[280]   Тихой своею стрелой умертвил: управляя бегущим

            Судном, кормило держал многоопытной твердой рукою

            Фронтис, Онеторов сын, наиболе из всех земнородных

            Тайну проникший владеть кораблем в наступившую бурю.

            Путь свой замедлил, хотя и спешил, Менелай, чтоб на бреге

[285]   Честь погребения другу воздать с торжеством надлежащим;

            Но когда на своих кораблях крутобоких опять он

            В темное море пошел и высокого мыса Малеи

            Быстро достиг - повсеместно гремящий Кронион, замыслив

            Гибель, нагнал на него многошумное ветра дыханье,

[290]   Поднял могучие, тяжкие, гороогромные волны.

            Вдруг корабли разлучив, половину их бросил он к Криту,

            Где обитают кидоны у светлых потоков Ярдана.

            Виден там гладкий утес, восходящий над влагой соленой,

            В темное море вдвигаясь на крайних пределах Гортины;

[295]   Там, где великие волны на западный берег у Феста

            Нот нагоняет и малый утес их дробит, отшибая,

            Те корабли очутились; проворством спаслися от смерти

            Люди; суда ж их погибли, разбившись об острые камни.

            Пять остальных кораблей темноносых, похищенных бурей,

[300]   Ветер могучий и волны ко брегу Египта примчали.

            Там Менелай, собирая сокровищ и золота много,

            Странствовал между народов иного языка, и в то же

            Время Эгист совершил беззаконное дело в Аргосе,

            Смерти предавши Атрида, - народ покорился безмолвно.

[305]   Целые семь лет он властвовал в златообильной Микене;

            Но на осьмой из Афин возвратился ему на погибель

            Богоподобный Орест; и убийцу сразил он, которым

            Был умерщвлен злоковарно его многославный родитель.

            Пир учредив для аргивян великий, свершил погребенье

[310]   Он и преступнице матери вместе с Эгистом презренным.

            В самый тот день и Атрид Менелай, вызыватель в сраженье,

            Прибыл, богатства собрав, сколь могло в кораблях уместиться.

            Ты же недолго, мой сын, в отдаленье от родины странствуй,

            Дом и наследье отца благородного бросив на жертву

[315]   Дерзких грабителей, жрущих твое беспощадно; расхитят

            Все, и без пользы останется путь, совершенный тобою.

            Но Менелая Атрида (советую, требую) должен

            Ты посетить; он недавно в отечество прибыл из чуждых

            Стран, от людей, от которых никто, занесенный однажды

[320]   К ним по широкому морю стремительным ветром, не мог бы

            Жив возвратиться, откуда и в год долететь к нам не может

            Быстрая птица, - столь страшно великой пучины пространство.

            Ты же поедешь отсюда иль морем со всеми своими,

            Или, когда пожелаешь, землею: коней с колесницей

[325]   Дам я, и сына с тобою пошлю, чтоб тебе указал он

            Путь в Лакедемон божественный, где Менелай златовласый

            Царствует; можешь ты сам обо всем расспросить Менелая;

            Лжи он, конечно, не скажет, умом одаренный великим".

            Кончил. Тем временем солнце померкло и тьма наступила.

[330]   К Нестору слово свое обративши, сказала Афина:

            "Старец, твои рассудительны речи, но медлить не станем;

            Должно отрезать теперь языки, и царю Посейдону

            Купно с другими богами вином сотворить возлиянье;

            Время подумать о ложе покойном и сне миротворном;

[335]   День на закате угас, и уж боле не будет прилично

            Здесь нам сидеть за трапезой богов; удалиться пора нам".

            Так говорила богиня; почтительно все ей внимали.

            Тут для умытия рук им служители подали воду;

            Отроки, светлым кратеры до края наполнив напитком,

[340]   В чашах его разнесли, по обычаю справа начавши;

            Бросив в огонь языки, сотворили они возлиянье,

            Стоя; когда ж сотворили его и вином насладились,

            Сколько желала душа, Телемах благородный с Афиной

            Стали к ночлегу на свой быстроходный корабль собираться.

[345]   Нестор, гостей удержавши, сказал: "Да отнюдь не позволят

            Вечный Зевес и другие бессмертные боги, чтоб ныне

            Вы для ночлега отсюда ушли на корабль быстроходный!

            Разве одежд не найдется у нас? Неужели я нищий?

            Будто уж в доме моем ни покровов, ни мягких постелей

[350]   Нет, чтоб и сам я и гости мои насладились покойным

            Сном? Но покровов и мягких постелей найдется довольно.

            Можно ль, чтоб сын столь великого мужа, чтоб сын Одиссеев

            Выбрал себе корабельную палубу спальней, пока я

            Жив и мои сыновья обитают со мной под одною

[355]   Кровлей, чтоб всех, кто пожалует к нам, угощать дружелюбно?

            Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала:

            "Умное слово сказал ты, возлюбленный старец, и должен

            Волю исполнить твою Телемах: то, конечно, приличней.

            Здесь я оставлю его, чтоб покойно под кровлей твоею

[360]   Ночь он провел. Самому ж мне на черный корабль возвратиться

            Должно, чтоб наших людей ободрить и о многом сказать им:

            Я из сопутников наших старейший годами; они же

            (Все молодые, ровесники все Телемаху) по доброй

            Воле, из дружбы его в корабле проводить согласились;

[365]   Вот для чего и хочу я на черный корабль возвратиться.

            Завтра ж с зарею пойти мне к народу отважных кавконов

            Нужно, чтоб там заплатили мне люди старинный, немалый

            Долг. Телемаха же, после того как у вас погостит он,

            С сыном своим в колеснице отправь ты, коней повелевши

[370]   Дать им проворнейших в беге и силою самых отличных".

            Так им сказав, светлоокая Зевсова дочь удалилась,

            Быстрым орлом улетев; изумился народ; изумился,

            Чудо такое своими глазами увидевши, Нестор.

            За руку взяв Телемаха, ему дружелюбно сказал он:

[375]   "Друг, ты, конечно, и сердцем не робок и силою крепок,

            Если тебе, молодому, так явно сопутствуют боги.

            Здесь из бессмертных, живущих в обителях светлых Олимпа,

            Был не иной кто, как Диева славная дочь Тритогена,

            Столь и отца твоего отличавшая в сонме аргивян.

[380]   Будь благосклонна, богиня, и к нам и великую славу

            Дай мне, и детям моим, и супруге моей благонравной;

            Я же телицу тебе однолетнюю, лбистую, в поле

            Вольно бродящую, с игом еще незнакомую, в жертву

            Здесь принесу, ей рога изукрасивши золотом чистым".

[385]   Так говорил он, молясь; и Палладою был он услышан.

            Кончив, пошел впереди сыновей и зятьев благородных

            В дом свой богато украшенный Нестор, герой геренейский;

            С Нестором в царский богато украшенный дом и другие

            Также вступили и сели порядком на креслах и стульях.

[390]   Старец тогда для собравшихся кубок наполнил до края

            Светлым вином, чрез одиннадцать лет из амфоры налитым

            Ключницей, снявшей впервые с заветной амфоры той кровлю.

            Им он из кубка свое сотворил возлиянье великой

            Дочери Зевса эгидодержавца; когда ж и другие

[395]   Все, сотворив возлиянье, вином насладились довольно,

            Каждый к себе возвратился, о ложе и сне помышляя.

            Гостю желая спокойствия, Нестор, герой геренейский,

            Сам Телемаху, разумному сыну царя Одиссея,

            В звонко-пространном покое кровать указал прорезную;

[400]   Лег близ него Писистрат, копьевержец, мужей предводитель,

            Бывший из братьев один неженатый в жилище отцовом.

            Сам же, во внутренний царского дома покой удаляся,

            Лег на постели, перестланной мягко царицею, Нестор.

            Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос;

[405]   С мягкой поднялся постели и Нестор, герой геренейский,

            Вышед из спальни, он сел на обтесанных, гладких, широких

            Камнях, у двери высокой служивших седалищем, белых,

            Ярко сиявших, как будто помазанных маслом, на них же

            Прежде Нелей восседал, многоумием богу подобный;

[410]   Но уж давно уведен был судьбой в обитель Аида.

            Ныне ж на камнях Нелеевых Нестор воссел, скиптроносный

            Пестун ахеян. К нему сыновья собралися, из спален

            Вышед: Ехефрон, Персей, Стратион, и Аретос, и юный

            Богу подобный красой Фрасимед; наконец и шестой к ним,

[415]   Младший из братьев пришел, Писистрат благородный. И рядом

            С Нестором сесть приглашен был возлюбленный сын Одиссеев.

            Речь обратил тут к собравшимся Нестор, герой геренейский:

            "Милые дети, мое повеленье исполнить спешите:

            Паче других преклонить я желаю на милость Афину,

[420]   Видимо, бывшую с нами на празднике бога великом.

            В поле один за телицей беги, чтоб немедленно с поля

            Выгнал ее к нам пастух, за стадами смотрящий; другой же

            Должен на черный корабль Телемахов пойти и позвать к нам

            Всех мореходных людей, там оставя лишь двух; напоследок

[425]   Третьим пусть будет немедленно златоискусник Лаэркос

            Призван, чтоб золотом чистым рога изукрасить телице.

            Прочие ж все оставайтесь при мне, повелевши рабыням

            В доме устроить обед изобильный, расставить порядком

            Стулья, дрова приготовить и светлой воды принести нам".

[430]   Так он сказал; все заботиться начали: с поля телицу

            Скоро пригнали; пришли с корабля Телемаховы люди,

            С ним переплывшие море; явился и златоискусник,

            Нужный для ковки металлов принесши снаряд: наковальню,

            Молот, клещи драгоценной отделки и все, чем обычно

[435]   Дело свое совершал он; пришла и богиня Афина

            Жертву принять. Тут художнику Нестор, коней обуздатель,

            Золота чистого дал; оковал им рога он телицы,

            Тщася усердно, чтоб жертвенный дар был угоден богине.

            Взяли телицу тогда за рога Стратион и Ехефрон;

[440]   Воду им руки умыть в обложенной цветами лохани

            Вынес из дома Аретос, в другой же руке он с ячменем

            Короб держал; подошел Фрасимед, ратоборец могучий,

            С острым в руке топором, поразить изготовяся жертву;

            Чашу подставил Персей. Тут Нестор, коней обуздатель,

[445]   Руки умывши, ячменем телицу осыпал и, бросив

            Шерсти с ее головы на огонь, помолился Афине;

            Следом за ним и другие с молитвой телицу ячменем

            Так же осыпали. Несторов сын, Фрасимед многосильный,

            Мышцы напрягши, ударил, и, в шею глубоко вонзенный,

[450]   Жилы топор пересек; повалилась телица; вскричали

            Дочери все, и невестки царевы, и с ними царица,

            Кроткая сердцем, Клименова старшая дочь Евридика.

            Те же телицу, приникшую к лону земли путеносной,

            Подняли - разом зарезал ее Писистрат благородный.

[455]   После, когда истощилася черная кровь и не стало

            Жизни в костях, разложивши на части ее, отделили

            Бедра и сверху их (дважды обвивши, как следует, кости

            Жиром) кровавого мяса кусками покрыли; все вместе

            Нестор зажег на костре и вином оросил искрометным;

[460]   Те ж приступили, подставив ухваты с пятью остриями.

            Бедра сожегши и сладкой утробы вкусив, остальное

            Всё разрубили на части и стали на вертелах жарить,

            Острые вертелы тихо в руках над огнем обращая.

            Тою порой Телемах Поликастою, дочерью младшей

[465]   Нестора, был отведен для омытия в баню; когда же

            Дева его и омыла и чистым натерла елеем,

            Легкий надевши хитон и богатой облекшись хламидой,

            Вышел из бани он, богу лицом лучезарным подобный;

            Место он занял близ Нестора, пастыря многих народов.

[470]   Те же, изжарив и с вертелов снявши хребтовое мясо,

            Сели за вкусный обед, и заботливо начали слуги

            Бегать, вино наливая в сосуды златые; когда же

            Был удовольствован голод их сладким питьем и едою,

            Нестор, герой геренейский, сказал сыновьям благородным:

[475]   "Дети, коней густогривых запрячь в колесницу немедля

            Должно, чтоб мог Телемах по желанию в путь устремиться".

            То повеление царское было исполнено скоро;

            Двух густогривых коней запрягли в колесницу; в нее же

            Ключница хлеб и вино на запас положила, с различной

[480]   Пищей, какая царям лишь, питомцам Зевеса, прилична.

            Тут в колесницу блестящую стал Телемах благородный;

            Рядом с ним Несторов сын Писистрат, предводитель народов,

            Стал; натянувши могучей рукою бразды, он ударил

            Сильным бичом по коням, и помчалися быстрые кони

[485]   Полем, и Пилос блистательный скоро исчез позади их.

            Целый день мчалися кони, тряся колесничное дышло.

            Солнце тем временем село, и все потемнели дороги.

            Путники прибыли в Феру, где сын Ортилоха, Алфеем

            Светлым рожденного, дом свой имел Диоклес благородный;

[490]   Дав у себя им ночлег, Диоклес угостил их радушно.

            Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос.

            Путники, снова в свою колесницу блестящую ставши,

            Быстро на ней со двора через портик помчалися звонкий,

            Часто коней погоняя, и кони скакали охотно.

[495]   Пышных равнин, изобильных пшеницей, достигнув, они там

            Кончили путь, совершенный конями могучими быстро;

            Солнце тем временем село, и все потемнели дороги.